Auteur/autrice : maviemakiese2@gmail.com

Когда «мы зумеры» звучит как оправдание Есть такая странная мода: называть «ерундой» всё, что требует дисциплины, уважения и хоть капли ответственности. Я даже иногда улыбаюсь, когда слышу от ровесников: «Мы — зумеры, мы не терпим nonsense». Сказано уверенно, почти как лозунг, будто это автоматически делает человека зрелым и независимым. И вот тут начинается самое смешное. Потому что половина того, что объявляют nonsense, на деле — обычные вещи, на которых вообще-то держится нормальная взрослая жизнь: приходить вовремя, отвечать за свои решения, не путать свободу с хамством, а самоуважение — с демонстративной холодностью. Я слышала фразу, от которой у меня челюсть слегка…

Ноябрьский вечер и моя теория про «вечно голодных» Я из тех парней, у которых есть своя, проверенная жизнью теория: большинство девчонок на первом свидании хотят не романтики, не прогулок и не разговоров по душам — а меню на три страницы и фотки еды в сторис. Ну правда. Почему почти любое «давай увидимся» автоматически превращается в «пойдём в ресторан»? Зачем обязательно есть каждый раз, когда встречаешь мужчину? У вас дома еды нет? Гречка кончилась? Холодильник в отпуске? Отдельный жанр — «я приду не одна». И ты уже заранее знаешь, что там будет минимум две подруги «просто поддержать», которые в итоге поддержат…

Конец ноября, первая ночёвка Я до сих пор помню этот вечер: мокрый снег лип к ботинкам, в подъезде пахло чьей-то жареной картошкой, а у Ильи в квартире в Марьине было тепло и спокойно — батареи шипели, как чайник, и окна чуть запотевали. Мы встречались уже достаточно, чтобы «остаться с ночёвкой» звучало не как подвиг, а как логичный шаг. Я принесла косметичку, щётку, футболку на смену и свои смешные носки в горошек — чтобы не выглядеть слишком серьёзно. Илья по-хозяйски разложил по полкам мои вещи и сказал: «Считай, что ты дома». Я улыбнулась, хотя внутри всё равно было щекотно: первая ночь…

Часть 1. «Тихие праздники», которые мне только приснились Зоя приехала к нам на зимние каникулы в конце декабря — такая бодрая, шумная, с рюкзаком, который больше неё самой, и с глазами, как у человека, который уже всё распланировал, даже если взрослые ещё не в курсе. Она моя племянница, одиннадцать лет: возраст, когда ребёнок ещё вчера просил завязать шнурки, а сегодня разговаривает с тобой так, будто ты — временный сотрудник в её личной жизни. Мы с женой, Наташей, заранее решили: ну, праздники, ребёнок, киношки, мандарины, горячий чай, может, пару прогулок по нашему району в Марьино, чтобы снег похрустел под ботинками —…

Конец сентября: когда кажется, что хуже уже не будет Меня зовут Илья, мне 38. Родился я в Новозыбкове — городок тихий, зелёный, где все всех знают, а новости ходят быстрее маршрутки. Я не был ни бандитом, ни «мажором». Я был обычным мужиком, который хотел жить не «как получится», а нормально: чтобы в холодильнике было не пусто, чтобы ребёнку — всё по-человечески, чтобы мама не считала копейки у аптечного окошка. Сначала я торговал секонд-хендом. Ровно так, как это делают тысячи людей: мешки, тюки, перекупы, вечные «давай дешевле», сырость на складе и пальцы, вечно пахнущие пылью и чужими духами. Иногда попадалась хорошая…

Начало декабря и просьба «на недельку» Начало декабря в Ярославле всегда одинаковое: ранние сумерки, колючий воздух, снежная крупа, которая то липнет к сапогам, то превращается в мокрый песок под колёсами. В такие дни город будто сжимается, становится тише, люди идут быстрее и реже смотрят по сторонам. Именно в такой день сестру, Наташу, забрали в роддом: срок подходил, врачи решили не рисковать, и она должна была оставаться под наблюдением. Вечером она позвонила мне с мягкой усталостью в голосе: «Лиз, выручишь? Заберёшь Эмилию к себе на неделю. Я сама не своя, переживаю, не хочу, чтобы она дома одна с Мишей металась между…

Декабрь, больница и моя «упёртость» Вчера, в середине декабря, ближе к обеду, моя начальница — Ирина Сергеевна — прямо на работе вдруг осела, как будто из неё выключили батарейки. Ещё секунду назад она что-то объясняла, махала рукой, и я даже думала: «Вот это энергия, мне бы так», — а потом её лицо побледнело, глаза закатились, и всё: паника, суета, люди бегают, кто-то кричит, кто-то звонит, кто-то уже сочиняет молитву на ходу. Мы рванули в больницу всей кучей. И я — внимание — вообще-то не должна была ехать. Я не была в той группе, которая «по протоколу» сопровождает. Но я упёртая.…

Начало декабря, звонок среди ночи Она позвонила, когда на улице уже стояла та самая зимняя темнота — ранняя, густая, давящая, будто небо специально опускается ниже, чтобы людям было труднее дышать. — Артём… Артём, пожалуйста… — Ксения захлёбывалась слезами, слова ломались, как тонкий лёд под ногами. Я сперва подумал, что кто-то умер. Или что ей стало плохо. Или что случилось что-то с матерью. Но она выпалила совсем другое — и у меня похолодели ладони. — Папу похитили… — прошептала она. — Они требуют пятьдесят миллионов… Если не заплатим — убьют. Я молчал секунду, потому что мозг отказался принимать это как реальность.…

Стейк-хаус, где мне отвели место «для обслуживающих» Это был промозглый декабрьский вечер: Москва уже успела покрыться серым снегом, а витрины на Патриках светились так, будто в них всегда тепло и никто никогда не мерзнет. Майя выбрала дорогой стейк-хаус «для важного события» — познакомить семью с женихом. Длинный стол, тяжелые бокалы, мясо на раскаленных досках, чей-то громкий смех и разговоры о том, «как сейчас правильно жить». Меня, как обычно, посадили в самый конец — рядом с пожилой двоюродной бабушкой жениха, Зоей Ивановной, которая тихо улыбалась и больше слушала, чем говорила. Я была в парадной форме: китель сидел ровно, наградные планки —…

Часть 1. Вода по колено и смех через дорогу Это случилось зимой, в конце декабря, сразу после школьных соревнований, когда небо весь день лило холодным дождём, будто решило смыть с нашего двора всё живое. Я стояла в грязной дождевой воде — она уже поднялась мне почти до колен. Ноги дрожали, не только от холода, но и от унижения. Мокрые носки липли к коже, юбка прилипла к ногам, а в горле стоял ком, который никак не получалось проглотить. Мимо проходили люди: кто-то спешил домой, кто-то перепрыгивал лужи, кто-то просто окидывал меня взглядом и делал то самое лицо — «бедная девочка». Но…